Кисловодск

С. А. Смирнов

Кто не знает Смирновскую минеральную воду? Бутылки с нею из Железноводска миллионами расходятся по стране, идут на экспорт. Смирновская вода исцеляет людей от многих недугов. В ее названии увековечено славное имя «отца русской бальнеологии» Семена Алексеевича Смирнова, посвятившего почти всю свою врачебную и административную деятельность курортам Кавказских Минеральных Вод. С. А. Смирнов родился в 1819 году на Брянщине, в селе Радогощи. Окончив Орловскую гимназию, поступил на медицинский факультет Московского университета. Молодого врача оставили при кафедре профессора терапии Ф. И. Иноземцева.

Защитив диссертацию на соискание степени доктора медицины, Смирнов по поручению Ф. И. Иноземцева редактировал «Московскую медицинскую газету» — один из первых медицинских печатных органов в России. В ней под псевдонимом П. Иванов он опубликовал вызвавшую острую полемику статью «Чем медицина может быть полезна обществу?» У противников «передовой школы» вызвали негодование слова Смирнова о том, что причинами нищеты русского народа являются крепостное состояние его и неграмотность. Автор прослыл «вольнодумцем». Поручая Смирнову редактирование, Иноземцев внушал ему: «Газета должна елико возможно подымать престиж русской науки и своей отечественной медицины».

Вместе со Смирновым в клинике Иноземцева получили образование 70 врачей. Все они боролись с раболепством перед врачами-иностранцами, лейб-медиками царского двора, за отечественную науку. «К чему писать и защищать диссертацию по-латыни,— говорилось в одной из статей,— а не на благозвучном и богатом языке русском? Не пора ли нам, врачам русским, преградить дорогу шарлатанам, сбывающим в России всякие «чудодейственные» средства и наживающими капиталы на доверии русских людей».

Почти три года ушло на хлопоты по утверждению устава и положения Общества русских врачей в Москве, противостоящего засилью иностранцев в отечественной медицине. Первое его заседание состоялось в мае 1861 года. В него вошли многие соратники и ученики Ф. И. Иноземцева: И. М. Сеченов, С. П. Боткин, Г. А. Захарьин — основатели самобытной русской врачебной школы, заслужившей мировое признание. Смирнов был в числе главных организаторов Общества.

1861 год, год освобождения крестьян от крепостной зависимости, положил начало многим преобразованиям в общественной жизни России. Началась ее капитализация. Кавказский наместник князь А. И. Барятинский передал Минеральные Воды частным арендаторам. С 1 декабря 1861 года Кавказские курорты сдали в аренду видному русскому предпринимателю-миллионеру, организатору Русского общества пароходства и торговли на Волге и Каспии Н. А. Новосельскому. По договору он получил в аренду все минеральные источники в пределах Ставропольской губернии вместе с землями, садами, парками и лечебными учреждениями. На их содержание арендатор получал ежегодно от казны 36 тысяч рублей. На новое курортное строительство была дана ссуда в 140 тысяч. Арендатору разрешалось рубить дрова в окрестных лесах, бесплатно брать камень на Машуке, на время лечебного сезона предоставлялись два военных оркестра, дано было право бесплатной почтовой связи, а весь персонал Вод приравнивался к государственным чиновникам. Контрагент мог открывать аптеки, учреждать гостиницы и содержать омнибусы. Доходы поступали в собственность арендатора-контрагента, действительную же работу по устройству курорта осуществлял директор Вод. На этот пост Новосельский пригласил человека с незапятнанной репутацией, незаурядного врача С. А. Смирнова, который оставался в этой должности на протяжении всего срока аренды — девяти лет.

Смирнов потребовал от Новосельского для себя полной свободы в действиях и реформах. Новосельский, подписав контракт с правительством на аренду Кавказских Минеральных Вод, передоверил управление ими целиком директору Смирнову и за девять лет ни разу не появился там. Приступая к руководству Водами, Смирнов тщательно ознакомился с их состоянием. «При первом моем знакомстве с замечательным богатством и разнообразием наших вод, — заявлял впоследствии Смирнов, — я был поражен богатством этого края. Но вместе с тем болела душа и оскорблялось национальное чувство, видя, что богатство в таком первобытном, полудиком состоянии».

На всех четырех курортах он застал неприглядную картину: они, по выражению Ф. А. Баталина, имели «вид огромнейшего богоугодного заведения». Рядом с импозантными величественными галереями, созданными в период «галерейного строительства», стояли жалкие и ветхие ванные здания. Построенные в 1819 году на Горячей горе Ермоловские ванны так обветшали, что стены не выдерживали вколачиваемых в них гвоздей. Особенно запущены были все минеральные источники, технической отделкой которых ведали не специалисты-гидрогеологи, а чиновники-смотрители, в лучшем случае отставные офицеры, ни о какой пиротехнической науке никогда и не слыхавшие.

Врач-патриот твердой рукой реформатора коснулся почти всех сторон жизни Вод. Смирнов считал основанием всего курортного дела правильную техническую разработку и гидротехническую каптажную отделку минеральных источников. По его инициативе начали вести систематические регулярные наблюдения за режимом минеральных ключей, стали делать замеры их химического и газового составов. С этой целью была создана химическая лаборатория, для работы в которой пригласили из Московского университета опытного химика Ф. Ф. Шмидта, лаборанта химической кафедры. Лаборатория начала регулярные метеорологические наблюдения: в Пятигорске — круглый год, на других курортах — в сезонное время; были собраны ценные материалы о климате Кавказских Минеральных Вод. Полагая, что химический состав минеральной воды имеет глубокую связь с характером окружающих горных пород, Смирнов поручил приглашенному из Тифлиса минералогу Фридриху Байерну собрать и систематизировать горные породы Пятигорья для организации геоглостического музея. Байерн собрал и петрографически описал около 1500 горных пород и издал их подробный «Каталог». Сам же геогностический музей для посетителей Вод открыли в 1866 году, и, по отзывам, он был весьма интересен.

Смирнов предпринял попытку розлива минеральных вод в бутылки. Оказалось, что доставка пустой бутылки в Пятигорск обходилась в 15 копеек, а налитой бутылки в Москву — 20 копеек. В ту пору Северный Кавказ еще не имел железнодорожной связи с Россией. Она открылась только в 1875 году и тогда разливную воду стали вывозить за пределы курортов. Деятельность администратора Вод, человека образованного, была обширной. Помня свой редакторский опыт, Смирнов заказал за границей печатный станок и приобрел русский шрифт, чтобы начать выпуск сезонной местной газеты. 18 мая 1863 года вышла первая в России курортная газета «Листок для посетителей Кавказских Минеральных Вод» под редакцией Смирнова.

Редактирование «Листка» присоединило к трудным и сложным служебным обязанностям Смирнова новые хлопоты. Даже получить печатный станок оказалось непросто: его везли по Дунаю, затем по Черному морю в Новороссийск, прежде чем гужевым путем он прибыл по назначению в Пятигорск. Потому выход первого номера «Листка» стал возможен лишь спустя год после учреждения контрагентства. В первый год вышло 15 номеров, в последующие годы — по 20 номеров за сезон. Вечерами стол в домашнем кабинете Смирнова был завален гранками информационных заметок, полицейскими сведениями о прибывших посетителях, метеорологическими сводками. Он успевал писать по старинке тяжелым слогом и собственные заметки, например, такие: «В числе посетителей наших Вод в настоящее время находится М. А. Балакирев. Имя это слишком хорошо известно в музыкальном мире в России и за границею для того, чтобы, назвавши его, нужно было бы еще прибавлять к нему что-нибудь... В следующий вторник, 25/VI, будет дан в Пятигорске в Николаевском воксале в пользу бесплатной женской школы любительницами музыки концерт с участием М. А. Балакирева. О подробностях объявлено особыми афишами». Это было в 1868 году.

А в 1869 году в «Листке» появилось сообщение Смирнова: «Наши ожидания увидеть нынешним летом снова на наших Водах известного русского композитора, дирижера и пианиста М. А. Балакирева..., по-видимому, не будут оправданы. Изменения, происшедшие в официальных занятиях М. А. Балакирева, вероятно, будут для него причиною невозможности повторить свое путешествие к Водам, столь же полезное для его здоровья, сколько приятное для посетителей Вод, любящих музыку».

Известно, как тепло и сердечно встретил Смирнов молодого композитора в первый его приезд в Пятигорск. Пригласил жить в своем доме, заботился об устройстве концертов Балакирева на Водах. Часть сбора от концертов композитор передал для женской школы, в создании которой участвовала жена Смирнова. Постоянно заботился директор и о развлечении публики считая, что удовольствие — тоже лечебный фактор. Он приглашал известных артистов, на гастролях здесь побывала даже итальянская опера. При нем ради удобства отдыхающих был перестроен Уптонов Николаевский «воксал» в парке «Цветник»

В «Листке» Смирнов впервые опубликовал большую статью об открытом им в Железноводске минеральном источнике «Грязнушка». Это нынешняя Смирновская вода, известная в мире, наряду с нарзаном Кисловодска, ессентукской № 17 и «Машуком» Пятигорска. Вот история этого открытия. Доктор Смирнов в 1865 году первым обратил внимание на заполненную горячей минеральной водой яму у подошвы Железной горы. Жители станицы Железноводской, круглый год жившие здесь, пользовались этой ямой вместо бани и дали источнику неблагозвучное название «Грязнушка»: стоило появиться малейшей сырости, как осадок, отлагавшийся по краям ямы, принимал вид черной-пречерной грязи. В сухую же погоду эта иловая минеральная грязь рассыпалась в серый порошок.

Расчистили место у источника. На глубине двух метров нашли куски старой деревянной ванны, черепки посуды, кости домашних животных. Это позволило Смирнову сказать: «Туземцам в Железноводске издавна был известен один из весьма замечательных железных ключей, бывший в употреблении, как видно, в весьма отдаленные времена, то есть далеко до посещения русскими Железной горы... Источник очистили от наносного слоя и превратили все это пространство в натуральный бассейн, прикрыв его сверху плотной крышкой и возвыся уровень стока воды. Через год осевший на стенках этого бассейна твер­дый железистый туф превратил его в один из самых плотных и лучших резервуаров. Под одним ключом, наиболее горячим из пробивающихся со дна этого бассейна, был устроен колодезь для внутреннего употребления «Грязнушки». Затем стекавшая в нее вода была проведена вниз к Барятинским ваннам. Терапевтический опыт и наблюдения вскоре оправдали практическую важность этих работ».

По поручению Смирнова химик Шмидт сделал анализ воды «Грязнушки», и ею стали лечить — применять для ванн и питья. Лишь в 1898 году «Грязнушке», наконец, присвоили имя ее первооткрывателя. Как памятник ему над Смирновским источником выстроена архитектором П. П. Еськовым красивая бслоколонная питьевая галерея — одно из лучших украшений Железноводского парка

Доктор Смирнов внес ценнейший вклад и в литературу о Кавказских Минеральных Водах. До него были известны научные книги А. Цсэ,Ф. П. Конради, А. П. Нелюбина, Ф. А. Баталина, И. Е. Дроздова, В. П. Дегаева. Понимая важность широкой популяризации отечественных курортов, Смирнов в 1864 году издал «Путеводитель к Кавказским Минеральным Водам» — первое печатное издание в Пятигорске. В том же году в «Кавказском календаре» напечатан популярный очерк Смирнова о Водах. Спустя несколько лет (в 1867 г.) в Пятигорской типографии Управления Кавказских Минеральных Вод вышел путеводитель по этому городу. Перу Смирнова принадлежит изданная в 1873 году в Москве капитальная монография «Эссентукские щелочные воды на Кавказе в историческом, естественно-историческом и медицинском отношении с изложением элементарного действия щелочных вод вообще». В отдельной брошюре Смирнов подвел итоги девятилетней деятельности контрагентства. Она вышла в Москве и называлась «Девятилетие Кавказских Минеральных Воде 1862-1871 гг.».

Исключительной заслугой Смирнова считается создание им в Пятигорске Русского бальнеологического общества, девизом которого стало: «Наука, страждущее человечество, Родина». Это детище Семена Алексеевича положило начало отечественной науке о курортном лечении, создав ему самому имя «отца русской бальнеологии». Свою деятельность общество продолжало до 1931 года.

В «Ставропольских губернских ведомостях» за 1865 год нами отысканы публикации нескольких протоколов заседаний прежнего общества врачей на Кавказских Минеральных Водах. Один из протоколов позволяет считать это местное общество предшественником Всероссийскою бальнеологического: в протоколе № 1 от 2 сентября 1861 года написано: «С прибытием в Пятигорск... директора Минеральных Вод доктора Смирнова по предложению последнего вновь организованное общество несколько изменило и расширило программу своей деятельности». Эта находка позволяет установить, что научное общество существовало здесь на протяжении 70 лет, с 1861 по 1931 год. Уже на первых заседаниях общества Смирнов был избран его председателем. Он и остался им, когда общество врачей на Кавказских Минеральных Водах стало Русским бальнеологическим обществом, объединив всех деятелей курортного дела страны.

Созданное в провинции, научное общество сыграло огромную роль в исследовании старейших курортов России. Но на его пути было немало препятствий. Царские власти, считая «неблагонамеренным» само направление работы общества, не раз подвергали его преследованиям и гонениям. Когда закончился срок, первого контрагентства, Смирнов остался в Пятигорске частнопрактикующим врачом и председателем Бальнеологического общества, стойко воспринимая все запреты, интриги и удары. Они усилились, когда Воды снова перешли под государственное руководство, а вслед за этим появился назначенный правительством первый комиссар Кавказских Минеральных Вод Н. П. Щепкин. Критика Смирновым деятельности новой «казенной» администрации Вод вызвала враждебные выпады правительственной прессы. На одном из заседаний общества в 1887 году Смирнов говорил о неудовлетворительном состоянии ессентукского источника № 17 — ценнейшего ключа Кавказских Минеральных Вод. Эта критика роняла престиж не только комиссара Вод Щепкина, но и министра государственных имуществ М. Н. Островского. В «Правительственном вестнике» появился официальный резкий протест против высказываний Смирнова.

Еще большее негодование в правительственных кругах вызвало брошенное Смирновым на заседании общества 3 сентября 1890 года смелое обвинение администрации Вод в обмане посетителей и в подделке минеральной воды источника № 17 из-за его неправильного каптажа. Власти через Главное управление по делам печати распорядились нигде не печатать статей доктора. И напрасно Смирнов обращался во многие редакции с просьбами поместить хотя бы заявление, что «по не зависящим от него причинам» он не может в печати возражать противникам. Вскоре царские администраторы нанесли еще один удар обществу: его лишили предоставленного уставом права издавать свои печатные труды без предварительной цензуры чиновника-комиссара. В довершение бед общество оставили без скромной субсидии.

В такой неприязненной, враждебной атмосфере Смирнов созвал 25 мая 1891 года 49-е экстраординарное заседание членов общества. Он рассказал о гонениях и заявил, что «не будучи в состоянии изменить свои убеждения» просит сложить с него звание председателя. После страстных прений участники заседания единодушно решили временно приостановить свою деятельность, и, «выразив полное сочувствие и глубокую благодарность председателю общества доктору С. А. Смирнову, единогласно просить его сохранить звание председателя». Смирнов остался на своем посту. Такой единственно возможной в то время демонстрацией протеста ответили медики на правительственные гонения. Только благодаря усилиям и находчивости Смирнова протокол этого экстраординарного заседания стал достоянием гласности и вошел в историю русской науки.

Сначала он был отпечатан доктором в казенной типографии Кавказских Минеральных Вод в Пятигорске. Узнав о такой «дерзости» Смирнова, правительственный комиссар Вод П. П. Сущинский конфисковал с помощью полиции издание, вышедшее без его цензуры. Но настойчивый врач сумел напечатать этот «крамольный» протокол в далекой Японии в типографии города Нагасаки и разослал его членам всех научных обществ России. Негодующий голос протеста против душителей свободы научной мысли нашел сочувственный отклик в прогрессивных медицинских кругах страны. Там одобрили твердую и принципиальную позицию Смирнова.

Покинув пост директора Вод, Смирнов поселился в собственном доме на Нижнем бульваре. Из письма революционера Г. А. Лопатина, первого переводчика «Капитала» Маркса, стал известен еще один штрих облика врача-прогрессиста. Как чиновник особых поручений при ставропольском губернаторе Лопатин по служебным делам ездил в Пятигорск и встречался со Смирновым. В его адрес из Петербурга высылали нелегальную литературу для кавказского района. В 1868 году Третье отделение, узнав, что на имя Смирнова должен прибыть пакет с прокламациями, для изъятия их послало в Пятигорск специального агента. Питерские друзья уведомили об этом Лопатина, и есть сведения, что он приезжал из Ставрополя в Пятигорск предупредить Смирнова об опасности.

Обожавший музыку врач, как мы уже говорили, помогал М. А. Балакиреву, а в конце жизни сблизился с лечившимся здесь композитором С. И. Танеевым. Пианист и композитор П. И. Васильев вспоминал, как в первом десятилетии XX века на пятигорской квартире Танеева встречался с человеком, которому Кавказ, именно Железноводск, обязан открытием одного из своих целебных источников. «Я видел и хорошо помню Семена Алексеевича Смирнова, первого директора Кавказских Вод и «автора» Смирновской воды. В те времена ему было 92 или 93 года... Это был еще весьма крепкий высокого роста старик, в очках после снятия катаракты. Помнил Гоголя...».

Смирнов сложил с себя обязанности председателя Бальнеологического общества в возрасте 77 лет, в 1896 году, но остался, однако, его активнейшим членом. Переехав в Москву, он до кон­ца жизни приезжал летом в Пятигорск. Перед его глазами прошла за многие десятилетия целая эпоха в развитии Кавказских курортов. Лучше Смирнова никто не знал Кавказские Минеральные Воды, он был их «живой энциклопедией» и летописцем. В 1902 году на заседании Бальнеологического общества этот маститый врач, доктор медицины, сказал, что в последние годы курорты Кавказских Минеральных Вод достигли многого. Они еще не могут соперничать с западными курортами в техническом совершенстве, но он верит, что «настанет время, когда бальнеология, как наука, полностью утвердится на наших Водах».

Семен Алексеевич Смирнов не дожил до 1920 года, когда в Пятигорске был учрежден первый в стране бальнеологический институт. Он умер в 1911 году в возрасте 93-х лет. Золотыми буквами вписано имя доктора Смирнова в историю развития отечественной бальнеологической науки. Его большой портрет висит в конференц-зале института, зале бывшей «Ресторации», в одном ряду с корифеями русской медицины...